Легенда в действии

Джан Паоло Барбьери — один из лучших портретистов в истории мировой fashion*-фотографии — специально для нашего журнала рассказал о модной индустрии и не только.

Джан Паоло Барбьери — итальянский fashion-фотограф. Более сорока лет сотрудничал с известными домами моды: Yves Saint Laurent, Valentino, Armani, Versace, Gianfranco Ferré, Vivienne Westwood. Обладатель множества престижных наград. Работы Барбьери публикуются в ведущих мировых модных журналах: Vanity Fair, Vogue Italia, Vogue Paris, GQ и др. Автор обложки первого номера итальянского Vogue. Автор портретов Одри Хепберн, Софи Лорен, Моники Беллуччи, Верушки и других. Выставки фотографа проходят в авторитетнейших музеях и галереях мира: Национальная портретная галерея (Лондон), Палаццо Реале (Милан), Eduard Planting Gallery (Амстердам), выставочный зал Kunstforum (Вена), Институт изящных искусств (Миннеаполис) и др.

Мой фотографический стиль очень инстинктивный. Я никогда не следовал правилам, а использовал их только для того, чтобы нарушать. Я вдохновляюсь живописью, кино и искусством в целом — эти элементы и определяют мой авторский почерк. Композиция, стиль, свет — с этим мне всегда помогало искусство. Пожалуй, особенно повлиял на меня американский нуар 40-50‑х годов — это видно по моим фотографиям.
Я не изучал фотографию специально: проявлять пленку в темной комнате, анализировать и подбирать бумагу, чтобы найти те оттенки черно-белого, которые мне были нужны, я учился самостоятельно. Помню, когда мне 14-15 лет, мы фотографировались с друзьями, и я был самым инициативным. Так появились мои первые снимки, и я думаю, что моя страсть к фотографии началась именно тогда.
В Риме с помощью моего первого фотоаппаратика я проводил пробы для молодых ребят из легендарной итальянской киностудии Cinecittà. Тогда и случилось мое недолгое сотрудничество с великими режиссерами Росселлини, Висконти, Пазолини, которые стали моими учителями.

Я недолго работал с великими мастерами кинематографа и быстро пошел по пути фотографии, поэтому опасность оказаться «раздавленным» гением или потерять свой собственный путь мне не грозила. Однако один совет, как этого избежать, я дать могу: нужно иметь энергию и готовность продемонстрировать, что ты справляешься со своей работой.
В моей работе мне больше всего нравится эмоциональная связь, которую я всегда устанавливал с моделями. И не нравится, что ориентиры на настоящую Моду — такой, какой она была в 50-60‑х годах, — потеряны.
Я не считаю себя диктатором на съемочной площадке. Модели, с которыми мне довелось работать, были очень работоспособными и готовы к экспериментам даже без вознаграждения: они вели себя как настоящие актрисы и буквально играли в тех сценах, которые я представлял в своей голове.
В самом начале своей карьеры у меня была полная свобода творчества. Когда главный редактор или фэшн-редакторы заказывали мне фотосессии, они говорили, например: «Барбьери, нужно сделать фотосессию модернизированных послевоенных пальто, то есть милитари look** в стиле сороковых». Я решал, что эта съемка будет в духе немецкого экспрессионизма, мы делали исследование, подбирали модель, которая могла бы воплотить наш замысел, и искали подходящую локацию. Но были и другие съемки, когда мне просто объясняли, что нужно сделать, а дальше мы просто реализовывали эту идею. Я не очень хорошо лажу с цифрой — цифровая фотография коренным образом отличается от аналоговой. Для тех, кто только начинает фотографировать, сейчас все очень просто. В мое время фотографу нужно было понять, какую пленку использовать, какую бумагу, как проявлять, а сегодня скорее нужны ретушеры, а не фотографы, и даже модели, как следствие, становятся более одинаковыми. Сейчас больше думают о постпродакшне, чем о съемке как таковой. Я не хочу никого судить, но должен признать, что сегодня в модной фотографии совершенно не хватает качества, идей и культуры. Конечно, делать аналоговые фотографии без фотошопа гораздо труднее — нужно больше усердия и знаний, а сегодня люди не привыкли жертвовать чем-то даже ради отличного результата.

Я работал не только с известными моделями и актрисами, но и с «нормальными» женщинами, и мне было не важно, совершенна их внешность или нет, — часто какие-то изъяны или особенности делают женщину даже более фотогеничной. Личность человека — вот что самое важное для хорошей фотографии.
Для меня самая запоминающаяся история случилась в 1974 году, когда я снимал Джилл Кеннингтон для французского Vogue. Эта фотография мне особенно дорога, потому что съемки проходили довольно тяжело. Дело было в Порт-Судане: мы с моим другом Аннана Кашучи забрались на крышу ангара, рядом с которым стоял подъемный кран и поднимал над землей живого верблюда. Едва верблюд достигал уровня объектива, хозяин сразу же начинал его опускать, потому что за каждый подъем ему платили 20 долларов. Я бросал ему с крыши двадцатку, но, когда наступал подходящий момент для съемки, верблюд как назло отворачивался и у меня долго не получалось снять его профиль.
Мода больше не имеет того смысла, который имела в прошлые годы. Появление прет-а-порте дало возможность хорошо одеваться всем и за меньшие деньги. Сейчас уже нет былой элегантности и чувства меры — и это все следствие нашего времени.
Если говорить о красоте, то женщину можно сравнить с культурой. Культура — важная часть моих размышлений. Ведь как говорили греческие философы: «Только там, где есть разум, рождается красота».

* – модный, ** – образ.

Текст: Анастасия Гончарова.
Фото: Александр Любин.
Перевод с итальянского: Анастасия Лобская.